Один на миллион - Страница 26

Старик несколько раз недовольно поднимал на них взор, но, в конце концов сдавшись, засунул планшет в портфель, провёл кредиткой по считывателю и, тяжело поднявшись, пошёл в сторону Западного бульвара Вашингтона.

Горошинка переговорного устройства в ухе вдруг ожила.

– Двадцать второй. Здесь Альфа. Код Б 23 115 21 красный–красный. Изменение плана. Старика взяли. Изъять груз у пары и уходить по третьему маршруту.

– Принял.

Винтовка в руках Белого быстро лишилась приклада, длинного ствола и прицела, превратившись в короткоствольный автомат.

– Тебя скорее всего будут брать по жёсткому варианту. – Голос в переговорнике зачастил, но был сух и деловит. – Судя по всему, у нас утечка. Отрывайся и попробуй добраться до первой, второй или девятой точки. Код груза – внекатегорийный. Если не сможешь уйти, контейнер уничтожить. Возможно, парочка подставная и... дай тебе бог удачи. Я отключаюсь.

Белый вынул горошинку устройства связи из уха, растёр её с хрустом по полу каблуком и, подхватив вещи, аккуратно выбил стекло между кабиной и фургоном.

Из автобуса вышел широкоплечий молодой человек с небольшим рюкзачком на спине и бесформенным пакетом в руках и подошёл к парочке, пьющей кофе.

– Простите, сэр, у вас не занято? – Белый учтиво склонился над мужчиной. – Говорят, тут подают хорошую арабику?

– Да какая там арабика! – Мужчина скривил гримасу. – Дрянная бурда. К тому же совсем холодная.

Всё было правильно. Но...

Белый присел в кресло, не выпуская из рук свёртка.

– Я бы не хотел задерживаться.

Парочка переглянулась.

– Но мы должны...

– Уже нет. – Белый широко улыбнулся и слегка развернул пакет в руках, чтобы они увидели зрачок автоматного ствола. – Просто отдайте мне груз.

Мужчина как-то странно двинул рукой, но тут же замер, видимо, выслушивая инструкции по радио.

– Да, конечно. – Он сунул руку в карман, медленно вытащил уже довольно бесформенный бумажный конверт, в котором лежал небольшой металлический контейнер, и так же медленно положил на стол.

– Дёргаться не советую. – Белый широко улыбнулся и встал. – Снайпер может вас неправильно понять.

Снайпер на крыше мог быть, а мог и не быть. Это все присутствующие понимали прекрасно, и никто не собирался проверять данное утверждение. Поэтому Белый относительно спокойно вошёл в кафе, прогулочным шагом зашёл в подсобку, захлопнул за собой неожиданно тяжёлую дверь и опустил массивный засов. Через пару секунд в дверь что-то гулко стукнулось.

«Ну всё. Понеслась!»

От молодецкого пинка стенка в подсобке осыпалась водопадом из пыли и плохо приклеенной плитки, открывая короткий, в пару шагов, коридор и новую дверь. Ещё более тяжёлая, чем первая, она без малейшего скрипа распахнулась, пропуская Белого на длинную металлическую лесенку.

Он закрыл вторую дверь и дёрнул рычаг на стене. Мгновенно вырвавшись из десятков отверстий, подсобку заполнила быстротвердеющая полимерная пена, по твёрдости мало уступающая кирпичу.

Белый ссыпался по лесенке и оглянулся. Старый бутлегерский подвал, обнаруженный и заботливо сохранённый сотрудниками советской разведки ещё в сороковые годы двадцатого века, не раз играл роль места, где нелегалы могли пересидеть не лучшее время и предпринять попытку эксфильтрации. Но теперь, похоже, спокойные дни подвала заканчивались. Внекатегорийный код груза предполагал, кроме срочности и сверхважности, в качестве нагрузки ораву лихих парней на хвосте. Так что, пока они не расковыряют здесь всё по кирпичику, не успокоятся.

Пройдя по коридору среди пустующих стеллажей, он подошёл к неприметному пыльному шкафу и открыл дверцы. Строго по порядку на полках лежали четыре увесистых свёртка. Поскольку Белый собирался уходить третьим маршрутом, то ему полагался именно третий пакет.

Достав аварийный комплект и закрыв створки, нажал красную кнопку на дверце. Не глядя, как раскаляется добела и оплывает, теряя форму, стальной шкаф, прошёл в ещё один коридор, снова плотно закрыл за собой дверь и набрал на клавиатуре двери код полной ликвидации убежища.

Достав из пакета «первой помощи» тонкий пластиковый комбинезон, одел его прямо поверх своей одежды и обуви, оставив открытым только лицо, на которое натянул газофильтрационную маску. Несмотря на грязный и проржавевший вид, люк в подвал открылся неожиданно легко. За подвалом явно присматривали.

Бредя по пояс в жидких экскрементах, совсем не религиозный Белый молился, чтобы комбинезон не протёк, а маска отработала положенные четыре часа. Через час дорогу перегородила массивная решётка из металлокерамических прутьев толщиной в руку, перекрывавшая проход к Нижнему городу. Так в приличных кругах политкорректно именовали зону трущоб. Ровно через тридцать секунд от решётки остались лишь изъеденные спецсоставом огрызки. Двигаясь по одному ему известным меткам, он через два часа пути свернул в проход, который привёл его к ведущей вверх лестнице. Дверь, ведущую в плохо освещённый подвал, аккуратно открыть не удалось. Прогнившие петли не выдержали, и дверь громко рухнула в темноту коридора. Пришлось тратить драгоценное время, поднимая дверь и намертво приклеивая её к косяку.

Из этих домов ушли даже крысы, так что он продвигался в полной тишине. Пройдя по подвалу ещё около двухсот метров, он наконец выбрал спокойное и сухое место, где и расположился с относительным комфортом.

Первым делом он учинил ревизию багажа, с которым оказался в автономном плавании.

Денег всего ничего. Три тысячи федбаксов, в просторечии «демок», или, как их в России называли – «федиков». Хотя, если не шиковать, то на месяц хватит. Орлан СУ, две кассеты к нему на 45 пуль и баллон с жидким порохом. Ещё нож, пружинный метатель дротиков и кое-что по мелочи. Из еды наличествовал сублимированный рацион, пол-литровая бутылка воды, шоколадка и пакетик с орехами.